Нам дарует радость не то, что нас окружает, а наше отношение к окружающему, и мы бываем счастливы, обладая тем, что любим, а не тем, что другие считают достойным любви. Нам легче полюбить тех, кто нас ненавидит, нежели тех, кто любит сильнее, чем нам желательно.
Нам нравится наделять себя недостатками, противоположными тем, которые у нас есть в действительности; слабохарактерные люди, например, любят хвастаться упрямством.
Нам почти всегда скучно с теми людьми, с которыми не полагается скучать.
Нам почти всегда скучно с теми, кому скучно с нами.
Нам следовало бы удивляться только нашей способности чему-нибудь еще удивляться.
На свете мало недостижимых вещей; будь у нас больше настойчивости, мы могли бы отыскать путь почти к любой цели.
Насмешка бывает часто признаком скудности ума: она является на помощь, когда недостает хороших доводов.
На старости любви, как и на старости лет, люди еще живут для скорбей, но уже не живут для наслаждений.
Настоящая дружба не знает зависти, а настоящая любовь — кокетства.
Наше душевное спокойствие или смятение зависят не столько от важнейших событий нашей жизни, сколько от удачного или неприятного для нас сочетания житейских мелочей.
Наше раскаяние — это обычно не столько сожаление о зле, которое совершили мы, сколько боязнь зла, которое могут причинить нам в ответ.