Во всех пустяковых делах важен стиль, а не искренность. Во всех серьезных делах — тоже.
Возможно более точное описание того, что никогда не случилось, — неотъемлемая привилегия и специальность историка.
Воображение дано человеку, чтобы утешить его в том, чего у него нет, а чувство юмора — чтобы утешить тем, что у него есть.
Вообще-то родные — это бич божий, но они придают человеку известный вес.
Вообще-то я не люблю игры на открытом воздухе. За исключением домино. Я сыграл несколько партий в домино в кафе на парижских бульварах.
Вопросы никогда не бывают нескромными. В отличие от ответов.
В основе каждой сплетни лежит хорошо проверенная безнравственность.
Во фраке и белом галстуке каждый, даже биржевой маклер, может сойти за культурного человека.
В палате общин едва ли найдется хоть один человек, на которого художнику стоило бы расходовать краски. Правда, многие из них нуждаются в побелке.
В Париже такие истории создают человеку известность, но в Лондоне у людей еще так много предрассудков. Здесь никак не следует начинать свою историю со скандала. Скандалы приберегают на старость, когда бывает нужно подогреть интерес к себе.
В пародии нужны легкость, воображение и, как ни странно, любовь к пародируемому поэту. Его могут пародировать только его ученики — и никто больше.