Прежде я говорил вам все, а теперь я ничего от вас не скрываю.
В любви недостаточно даже «слишком».
В наше время чего не стоит говорить, то поётся.
А что, если я лучше своей репутации?
Пить, когда никакой жажды нет, и во всякое время заниматься любовью — только этим мы и отличаемся от других животных.
Я только не имею права касаться в моих статьях власти, религии, политики, нравственности, должностных лиц, благонадежных корпораций, Оперного театра, равно как и других театров, а также всех лиц, имеющих к чему-либо отношение, — обо всем же остальном я могу писать совершенно свободно под надзором двух-трех цензоров.
Он честен ровно настолько, чтобы не быть повешенным.
Ревность — всего только глупое дитя гордости или же болезнь безумца.
Пороки, злоупотребления, — они не меняются, но перевоплощаются в тысячи форм, надевая маску господствующих нравов; сорвать с них эту маску и показать их в неприкрытом виде — вот благородная задача человека, посвятившего себя театру.