Мое основное правило: строй темницу так, чтобы тебе самому захотелось провести в ней ночку-другую.
Все преступления на свете подходят под определение воровства, ведь добычей может являться не только золото, но и невинность, и территория, и даже жизнь.
Секс, как он однажды про себя отметил, в некотором роде сродни кулинарии. Люди им увлекаются, периодически покупают книги с замысловатыми рецептами и интересными картинками, иногда, особо проголодавшись, устраивают в своем воображении настоящие банкеты, но в конце дня с удовольствием соглашаются на обычную яичницу с чипсами. А если к этому еще добавить половинку помидора, то ужин считается совсем уж роскошным.
…глупо надеяться совершить что-то глобальное, например, установить мир во всем мире, устроить счастье для всех, но каждый может сделать какое-нибудь маленькое дело, благодаря которому мир станет хоть чуточку лучше.
Если прошлое известно, а будущее скрыто, значит, вы смотрите не в ту сторону.
Он всегда недолюбливал людей, которые «никого не хотели обидеть». Удобная фраза: произнес ее — и обижай кого хочешь.
— Разумеется, — подтвердил лорд Витинари. — Мои мотивы, как всегда, абсолютно прозрачны. Гьюнон подумал, что «абсолютно прозрачны» может означать одно из двух: либо эти самые мотивы видны насквозь, либо их просто нельзя увидеть.
Страх — достаточно странная почва. В основном, на ней вырастает послушание, причем рядами, словно пшеница, чтобы удобнее было пропалывать. Но иногда она дает урожай клубней демонстративного неповиновения, которые пышно разрастаются в подполье.
…ограниченный интеллект не может путем сравнения получить абсолютную истину, потому что, будучи по природе своей неделимой, истина исключает понятия «более» или «менее», — таким образом, ничто, кроме истины, не способно быть точным мерилом этой самой истины.
Простить — это еще не значит забыть…
Роль слушателей всегда недооценивали. Тем не менее хорошо известно, что большинство людей слушать не умеют. Пока собеседник говорит, они пользуются этим временем, чтобы обдумать собственный ответ. В странах изустной культуры к истинным слушателям всегда относились с почтением и очень ценили этот столь редкий дар. Поэтов и бардов — хоть пруд пруди, но хорошего слушателя найти непросто, тем более человека, который согласится выслушать вас еще раз.